На этот раз Лантань получил от богдыхана инструкции взять, но не разрушать Албазин, чтобы использовать его как базу для дальнейшего наступления на Забайкалье. 7 июля 1686 года маньчжурский полководец второй раз подступил к Албазину. У него было 6 тысяч воинов, не считая китайских осадных рабочих, и 40 пушек (из них 15 - «ломовые»). Русскую крепость защищало 826 ратников с 9 пушками и 3 «затинными пищалями» (тяжелыми крупнокалиберными ружьями). Лантань потребовал от албазинцев покинуть город. Русские ответили: «Един за единого, голова в голову, а назад без указа не идем!». С самого начала неприятель почувствовал, что легкой победы не будет. Когда маньчжуры только высаживались с судов на амурский берег, по ним ударили вышедшие на вылазку казаки Бейтона. Ряды вражеских воинов смешались. Лантаню пришлось вмешаться в бой самому и наводить порядок в войске.

  Новую вылазку албазинцы сделали, когда ночью маньчжуры с двух сторон пошли на штурм города. До рассвета кипела сеча под крепостными стенами. Утром маньчжуры отступили в свой лагерь около судов. Тогда сами русские незаметно подобрались в тумане к вражеским позициям на речном берегу. Вся армия Лантаня едва не была сброшена в Амур. Но на стороне маньчжуров был слишком большой численный перевес. Русские вернулись в Албазин.

  Лантань понял, что быстро с албазинцами не справиться, и стал готовиться к серьезной и долгой осаде. Для маньчжурской армии было построено четыре городка из землянок.

  Русскую крепость окружили траншеи, земляные валы с бойницами. С северной стороны маньчжуры насыпали холм в 15 метров высотой, откуда самые мощные «ломовые» пушки простреливали весь город. С юга огонь по городу должен был вестись с деревянной осадной башни.

  Непрерывные обстрелы унесли жизни многих защитников Албазина. Был сражен ядром воевода Алексей Толбузин, наблюдавший из башни за вражескими позициями. Командование перешло к Афанасию Бейтону. Выходец из Германии, он поступил на русскую военную службу и долго жил в сибирском городе Томске, где женился и принял православие. На все предложения врага сложить оружие Бейтон неизменно отвечал: «Русские сдаваться не привыкши!».

  Из маньчжурского лагеря в город, наряду с ядрами, «беспрестанно» летели и «прелестные письма», в которых осажденным предлагали на выбор либо почетную капитуляцию (с разрешением уйти с Амура «в целости»), либо службу богдыхану (обещая принять «с честью» и обеспечить хорошим жалованьем). Но, как сообщалось в воеводской «отписке» в Москву, албазинские «осадные сидельцы положили меж собою» держаться до тех пор, пока у них не кончится продовольствие, «а как у них хлебных запасов не станет» - «пороховую и гранатную казну зажегши... идти с мелким ружьем из города к Нерчинску...».

  Пять раз защитники Албазина ходили на вылазки, особенно масштабной была последняя - 16 августа, когда казакам удалось сорвать тщательно готовившийся противником приступ. Убедившись в бессилии своих орудий разрушить албазинские укрепления, маньчжуры рыли подземный ход под стены города, чтобы потом подвести под них мину. С юга к Албазину двигалась осадная башня. Тогда русские подвели под башню собственный подкоп. От мощного взрыва огромное осадное сооружение взлетело на воздух, обломки башни обрушились на головы ошеломленных маньчжуров. Русские ринулись в атаку из-за крепостных стен, уничтожили подкопы и едва не захватили главную северную батарею противника. Маньчжурам еле-еле удалось отбить этот бешеный натиск.

  Оборона Албазина длилась уже полгода. Силы защитников города таяли. От вражеских обстрелов и во время вылазок погибло 100 человек, но более 500 жизней унесла свирепствовавшая в городе цинга. Продовольствия в крепости хватало, но было мало воды и топлива. Правда, маньчжуры забрасывали Албазин зажигательными снарядами из смолистого дерева, которые русские приспособились тушить и использовать вместо дров. Но не было противоцинготных средств.

  Маньчжуры окружали город плотным кольцом. Лишь однажды албазинские смельчаки сумели проскользнуть мимо вражеских караулов. На Амуре начался ледоход, и маньчжурские корабли ушли в затон. Трое русских на лодке поплыли между льдин. Когда их суденышко было затерто льдом и утонуло, они выбрались на берег и пошли пешком по берегу замерзающей реки, добрались до Нерчинска и сообщили, что Албазин все так же стойко держится против врага.

  В тяжелом положении находилась и неприятельская армия, в ней начался голод. Амур замерз, прекратился подвоз продовольствия. За время осады погибло свыше полутора тысяч маньчжурских воинов и множество китайских рабочих. Общие потери цинской армии оценивались в 2,5 тысячи человек. Получив неутешительные для себя известия из-под стен непокоренного русского города, император маньчжурского Китая всерьез задумался. Тут в Пекин прибыли из Москвы гонцы с предложением начать мирные переговоры. Богдыхан согласился.

  В декабре 1686 года под Албазином установилось перемирие. Однако русские власти предупредили албазинцев, чтобы те не доверяли маньчжурам, были наготове и жили «с большим бережением». Действительно, вражеская армия хотя и перестала обстреливать город, не спешила уходить от непокоренного Албазина. Когда с ведома Лантаня несколько русских отправились в лес за сосновой корой - лекарством от цинги, маньчжуры схватили их и замучили до смерти. Вскоре Лантань «великодушно» предложил прислать в Албазин своих лекарей, если русские сообщат, сколько у них больных. Бейтон отклонил это «любезное» предложение, сказав, что все его люди здоровы. В свою очередь русские прислали в голодный маньчжурский лагерь пирог весом в пуд.

  В мае 1687 года маньчжуры наконец отступили из-под стен Албазина, но недалеко - всего на 4 версты. Они не допускали того, чтобы русские засеяли свои поля. Только в августе вражеское войско погрузилось на корабли и уплыло восвояси. К тому времени в Албазине оставалось всего 66 казаков. Маньчжуры не оставляли их в покое, стараясь любым способом заставить русских уйти с Амура. Летом следующего года вражеский флот вновь появился под Албазином. Маньчжурский десант сжег все посевы. Это повторилось и в 1689 году. Албазинцы стояли перед лицом голодной смерти.

«   ОГЛАВЛЕНИЕ   »